Пятница? История из старого ЖЖ.
Однажды в студеную зимнюю пору — лет уже несколько назад, — у нас случилась мелкая бытовая неприятность: потек бачок.
Ну что такое потекший бачок для настоящего таузендкюнстлера? ничто. дым, пыль.
— Сейчас отремонтирую! — сказал я и взялся за идущий к бачку шланг.
В юности я ремонтировал так телевизоры →
Пятница? История из старого ЖЖ.
Время, однако, ведет себя непристойно — девочке из этого рассказа уже 12, здоровая лошадь.
————
Я только что был на выпускном у дочери.
Она выпускается из детского сада.
Черепашка, логопед и абреки →
Одно из первых моих воспоминаний такое: на широченной лестнице, поднимающейся к фасаду здания с колоннами — мама, с трагическим лицом, и папа, несущий меня наверх, ко входу в — что это было? Больница? Институт?
Судя по тому, что картина эта видится от третьего лица — и то, какой я маленький у папы на руках, и то, как жалобно и бессильно свисает моя голова, — воспоминание не настоящее. Оно и не странно — первый приступ астмы, — а по сюжету то был именно он, — приключился у меня в два года.
Зато точно помню другое, из того же визита к докторам: толстую тетю в белом, просюсюкавшую умильно: «Будто комарик тебя укусит», — и жуткую боль в ягодице! Советские иглы для шприцев были огромны, как трубы теплоэлектроцентралей — несколько лет после этого, услышав: «Здесь комары», я вел себя как очень маленький и совершенно необстрелянный солдатик во время налета пикирующих бомбардировщиков.
Дальше: про Нахичевань и тридцать серебренников →
Однажды вечером, уже как-то прилично лет назад, ребенок Тема надолго пропал из эфира, а потом, когда все уже волновались, позвонил Катьке и сказал: мам, я сейчас приду с Аленой, она с родителями поссорилась, ей нужно с тобой поговорить.
Алена — это была его подружка, двумя годами старше. Ей, соответственно, было 16.
Про пневматическое ружье и чудеса такта →
Ну что же, пятница? Баечку из старого ЖЖ?
Мы с Соловков на соседний архипелаг шли, на Кузова. На экскурсию. В переделанном траулере, заместо ламинарии. Необычайно хорошее судно, на детскую ванночку похоже, и путешествием сполна насладиться дает. Там вообще-то ходу — два с половиной часа; на этом шли четыре.
Морэ рэвэло, рэвэло! →
Шестилетний человек живет ярко и насыщенно. Он — в стадии Первоначального Накопления Опыта. Из этого возраста остаются первые воспоминания о достижениях, открытиях — и неловких ситуациях.
Как-то в шесть лет я, заспаный, пришел на кухню и начал рассказывать:
— Мама, мне приснился сон…
Слон? →
Читая вглубь ЖЖ Асёны, — который, кстати, горячо рекомендую: он не только познавательный (автор — прекрасно пишущий биолог), но и по-человечески — один из самых интересных на сегодняшний день журналов.
Во всяком случае, мне так кажется.
Так вот, читая вглубь ЖЖ Асёны я сделал одну стыдную штуку →
В девять часов утра в воскресенье мне позвонили и застенчиво сказали, что у нас ночью вскрыли офис.
И еще у нескольких фирм — мы в офисном центре сидим.
Приехал. В одной из разграбленных комнат (не у нас), сидят менты, принимают заявления.
Офисов открыли — 25.
Высшей маминой похвалой моим подаркам было вот что: она на секунду замирала, будто пораженная сыновним креативом, а потом поднимала глаза и говорила:
Я попрошу это в гроб со мной положить.
Первой в гробу должна была оказаться, кажется, конфета. Огромная конфета из цветной бумаги, безнадежно пустая внутри, с фигурно вырезанными и не менее фигурно измятыми — как это называется? Краями фантика.
На конфете был зачем-то нарисован глаз с ресницами — я видел такие на носах греческих трирем в «Книге будущих адмиралов». В гробу конфета могла бы подсматривать.
Сейчас, взрослым тридцатипятилетним дяденькой, я полагаю, что эту конфету следовало бы →
Что в нашей семье называлось бантиком — вы узнаете, если пойдете туда, куда я вас поведу.
А пока поговорим о начальниках.
Визуальный ряд, возникавший в моей шестилетней голове при слове «начальник», был четко определен и запомнился навсегда. Мне представлялся тучный мужчина в форме, похожей на железнодорожную (мундир без погон, но с лампасами на брюках, фуражка с кокардой), мрачно и веско наклоняющийся к ванне, чтобы открыть кран. Понятия не имею, почему начальник должен был выглядеть именно так, где я подцепил именно такую ассоциацию — но возникала она всякий раз, когда звучало «начальник».
Наемный дедушка Иван Сергеевич, сидевший →