Однажды вечером, уже как-то прилично лет назад, ребенок Тема надолго пропал из эфира, а потом, когда все уже волновались, позвонил Катьке и сказал: мам, я сейчас приду с Аленой, она с родителями поссорилась, ей нужно с тобой поговорить.
Алена — это была его подружка, двумя годами старше. Ей, соответственно, было 16.
Через час они явились: исполненный сочувствия Тема и рыдающая в четыре ручья алена. У Алены были проблемы. ПРОБЛЕМЫ!!!
Ее никто не понимал, а особенно мама. А папа давно был с ними в разводе. А мама не понимала. И Алена плакала, громко и горько, как человек, потерявший всю семью.
Неглупая девочка, с развитой речью, очень, очень несчастная.
Катька стала ее потихоньку успокаивать. Умеет она это хорошо, но очень уж несчастная была Алена. Сеанс утешенья начался в 12; часам к двум она перестала плакать. К трем начала рассказывать истории.
Тем, кто меня знает, известно: три часа ночи — для меня ОЧЕНЬ поздно. Тем более, было уже четыре.
В разговоре я участия почти не принимал, но за столом сидел и слушал: с детства интересуюсь живой природой. И собирался ложиться.
Алена же тем временем стала рассказывать о своем папе, настоящем подонке, который был даже как-то доставлен в милицию за то, что с балкона из пневматического ружья стрелял по подросткам шестнадцати лет.
Уловив знакомую мысль, я поднял глаза и автоматически сказал: ну это же так понятно. Если у тебя в руках пневматическая винтовка и ты видишь под балокном подростка шестнадцати лет, что еще можно сделать?!
Повисла пауза — неловкая, но короткая. А потом алена зарыдала снова, громко и горько, будто человек, потерявший всю семью.
Всякое еще:
Два балла, или рожденье и смерть моряка
И снова о прокрастинации
Преступление почти без наказания
и многочисленные колонки про детство
|
|
|
дружить в ЖЖ!
Добавить комментарий